Можете меня поздравить. Я впервые в жизни влюбилась. За 25 лет.
Откровенно говоря, я всегда думала, что если меня не стукнет по башке сразу при первой же встрече, как было всегда, то не стукнет уже никогда. Это всегда было каким то внутренним личным неписанным законом, поэтому я всегда была уверена: не прилетело – значит safe zone, можно строить дружбу.
И я построила. Такую, какой у меня никогда не было. И которой я дорожу наверное больше всего. У меня никогда, никогда в жизни не было человека, которому я могла бы настолько доверять. Я никогда никому в жизни не рассказывала то, что рассказала ему. У меня никогда не было человека, с которым можно было бы общаться не словами, а песнями. И боже, какое это счастье, когда не надо произносить слова – просто ставишь песню, и с первых нот все понятно, что ты хочешь сказать. Таких невероятных взаимоотношений у меня не было никогда и ни с кем. По началу это казалось невероятным, потом привычным, потом само собой разумеющимся.
Сама наша встреча была настолько случайной, что я до сих пор не представляю, какой была бы моя жизнь, если бы не одно мое секундное решение повернуть налево, а не направо (в прямом смысле слова).
И вот с первой минуты я твердо знала, что это safe zone. Больше того, все то, что рассказывал этот человек, было настолько невероятным, что вызывало недоверие. Это дыже отталкивало, но отчего-то встречи повторялись снова и снова (хотя ничто не мешало мне больше никогда не поворачивать налево). Наверное, это было любопытство, что же еще он расскажет и насколько потрясающей будет его следующая история. Он был для меня как сказочник. А потом я вдруг осознала, что вся эта сказка – явь. Что все это происходило и происходит на самом деле, и в его словах нет ни слова выдумки.
Морально этот человек вдвое старше меня, а по духу – вдвое моложе (ни разу нигде не преувеличиваю).
И вот прошло много-много времени. Внезапно в один день (настолько внезапно, что у меня случился шок) мне прилетает по башке. Сурово так прилетает, но я стараюсь списывать все на то, что был слегка пьян и рассудок помутнился. Однако похмелье прошло, а вот эхо от удара нежданной кувалдой продолжало звучать, и чем дальше в лес, тем отчетливее.
Это был очень, даже крайне болезненный период в моей жизни. Потому что испытывать такого рода чувства к одному из самых близких, фактически родных людей – страшно и жутко мучительно, главным образом потому, что ты ничего не можешь с собой поделать. А еще потому что имеет место вынужденная неискренность, а по отношению к близким людям это сродни какому-то предательству. И у меня было именно что чувство, будто я предаю нашу дружбу, потому что знаю – он дорожит ею не меньше меня.
А потом все кончилось так же внезпно, как и началось. Все прошло, все болезненные реакции, неадекватное восприятие, осторожность и скрытность.
Но осталось какое-то послевкусие, сладкое и прияное, которое заставило пересмотреть и переоценить. То, что раньше воспринималось как должное или вовсе не замечалось, теперь ценится на весь золота и бережно хранится в памяти.
Я могу написать об этом чедовеке миллион страниц, наполненных всеми оттенками чувств, которые он у меня вызывает, и этого будет мало.
Одна мысль о нем или упоминание его имени разливается невероятным теплом и солнечным светом внутри. Как похоже на пошлые выдержки из глупого девчачьего романа, да? А пока сам не испытаешь, не поверишь, что все так и есть на самом деле.